На этот раз я старался не думать о Симамото. Сжав Юкико в объятиях, я смотрел в глаза жене и думал только о ней. Целовал в губы, шею, грудь и наконец выпустил в нее весь свой заряд. И потом еще долго лежал, не разжимая рук.

- Что с тобой? - Юкико посмотрела мне в глаза. - Что все-таки у вас с отцом произошло?

- Ничего, - отвечал я. - Абсолютно ничего. Просто хочется полежать немного вот так.

- Да ради бога, - сказала Юкико и крепко обняла меня, не давая нам разъединиться. Закрыв глаза, я прижался к ней всем телом, точно боялся исчезнуть, раствориться в небытии.

Обнимая Юкико, я вдруг вспомнил, что рассказал мне тесть - о ее попытке самоубийства. “Я уж думал она не выкарабкается. Подумал: “Ну все! Конец!”” Повернись жизнь тогда иначе - я бы ее сейчас не обнимал. Я нежно погладил Юкико по плечу, провел рукой по волосам, по груди. Мягкое, теплое, живое, настоящее. Под ладонью бился пульс ее жизни. Сколько ему еще суждено? Никто не знает. Все, что имеет форму, может исчезнуть в одно мгновенье. Юкико. Комната, где мы сейчас. Эти стены, этот потолок, это окно. Глазом моргнуть не успеешь, как все это пропадет - и следа не останется. Мне вдруг вспомнилась Идзуми. Ведь я причинил ей страшную боль, так же, как тот парень - Юкико. Но Юкико после того случая встретила меня, а Идзуми так и осталась одна.

Я поцеловал Юкико в мягкую шею.

- Посплю чуть-чуть, а потом поеду в садик за дочкой.

- Отдыхай, - сказала она.

* * *

Подремал я совсем немного. Проснулся в начале четвертого. Окно спальни выходило на кладбище Аояма. Я сел на стул у окна и долго взирал на кладбищенский пейзаж. С появлением в моей жизни Симамото многое стало выглядеть иначе. Я слышал, как Юкико готовит на кухне ужин. Звуки отдавались в ушах гулким эхом, точно доносились из трубы какого-то страшно далекого мира.