Слушать эту музыку я больше не хотел. Но вовсе не потому, что она напоминала мне о Симамото. Просто она меня не трогала так, как раньше. Сам не знаю почему. В ней уже не было того... особенного, что задевало душу все эти годы. Не осталось чувств, так долго соединявших меня с ней. Просто была прекрасная музыка, но и только. Оплакивать эти прекрасные останки я не собирался.

* * *

- О чем ты думаешь? - спросила Юкико, заглянув ко мне в комнату.

Было полтретьего ночи. Я лежал на диване и глядел в потолок.

- О пустыне.

- О пустыне? - Юкико присела у меня в ногах. - О какой пустыне?

- Обыкновенной. С барханами и кактусами. Вообще, там много всякой живности.

- Я тоже к ней отношусь, к этой пустыне?

- Конечно, - отвечал я. - Мы все в ней живем. Хотя на самом деле живет одна пустыня. Как в фильме.

- В каком?

- Диснеевском. “Живая пустыня” называется. Документальное кино про пустыню. Ты в детстве что, не смотрела?

- Нет.

Странно. В школе нас всех водили на этот фильм. Впрочем, Юкико на пять лет моложе. Наверное, еще маленькая была, когда он вышел.

- Давай возьмем кассету и посмотрим в воскресенье все вместе. Хороший фильм. Там такие виды, животные разные, цветы. И детям, наверное, будет интересно.

Юкико с улыбкой посмотрела на меня. Давно я не видел, как она улыбается.

- Ты уходишь от меня?

- Послушай, Юкико. Я тебя люблю.

- Возможно, но я тебя о другом спрашиваю. Собираешься ты уходить или нет? “Да” или “нет”. Других ответов мне не надо.

- Нет, я не хочу уходить, - покачал головой я. - Может, у меня нет права так говорить, но я не хочу. Я не знаю, что будет, если мы расстанемся. Я не хочу опять остаться один. Лучше уж умереть.